Первый очнулся Дениска:

– Ого… Может она болеет?.. Давай вызовем врача.

– Она определенно не болеет. С ней просто что-то не так. Какое еще «ку-ку»?! Это же гусеница! – возмутилась мама.

– Это самая правильная гусеница в мире! – уверенно заявил счастливый Дениска. – Мы назовем ее Ку-ку, и она будет жить с нами до самой старости! И умрем мы в один день. Пусть кукует на здоровье.

И стала жить гусеница Ку-ку в доме с мамой, папой и Дениской. Папа, когда увидел насекомое и услышал его «ку-ку», довольно равнодушно отметил: «Хорошее имечко подобрали».

Ку-ку вела себя довольно беспокойно. Днем она без остановки повсюду ползала и каждые пять минут талдычила: «Ку-ку, ку-ку, ку-ку». Мама устала спасать ее от напастей: то в суп упадет, то в тапок залезет, то чуть в мясорубку не угодит.

Перемещалась Ку-ку довольно быстро. Скорость ее передвижения была близка к скорости тараканьего бега. Чуть позже Дениска сообразил, зачем Ку-ку нужна была такая реактивность. Ведь едой для прожорливой гусеницы служили шустрые тараканы, навозные мухи, и пауки. Дениска целыми днями вылавливал насекомых и тащил их своей любимице на завтрак, обед и ужин. Весьма необычно для гусеницы, но Ку-ку, вообще, было сложно назвать обычной гусеницей.

Однако, в рационе Ку-ку присутствовала бумага во всевозможных ее проявлениях. Иногда обжора тайком забиралась на папу и начинала помаленьку хрумкать вечернюю газету, которую тот читал с неподдельным интересом. Как правило, папа замечал Ку-ку, когда половина газеты уже переваривалась в ее желудке.

Ночи выдавались бессонные. Ку-ку часто просыпалась, а молчать не любила. Ее «ку-ку» в полночной тишине слышали даже соседи, однако, никто не мог предположить, кто издает такие звуки.

Дениска, несмотря ни на что, любил своего домашнего питомца. Он даже смастерил для нее кроватку из ржавой кастрюли и старой пижамы. Ку-ку тотчас запрыгнула в свое убежище и довольно закукукала. Да, прыгать она тоже умела и любила. Ку-ку могла в любой момент запрыгнуть на подоконник, на стол, на стул, с мамы – на папу, с папы – на Дениску. Она резвилась и наслаждалась жизнью. Ведь ей так повезло оказаться в такой дружной и любящей семье.

Иногда Ку-ку болела. Ее серый покров становился желтым, и она не скакала, не бегала, а просто жалобно стонала: «Ку-куууу». Всем сразу становилось грустно. Однако, через пару дней Ку-ку, как обычно, вновь надоедала маме, папе и Дениске своей неугомонностью.

Однажды к Дениске пришла в гости его бабушка Петря. Это была худая строгая старушка, которая любила покушать, и никто не мог понять, как ей удается оставаться худой с таким «жирным» аппетитом.

Бабушка Петря часами стояла у открытого холодильника, жадно уплетая колбасу, мясо, замороженные пельмени, молоко, рыбу, жидкое масло, варенье, лимоны, кефир, яйца, сметану, капусту, картошку, свеклу, газировку, – словом, все, что могла увидеть.

Мама с папой тщательно готовились к приходу любимой бабушки. Они покупали кучу еды и пихали в холодильник, чтобы та оставалась довольной. Однако, в этот раз, из-за очередной болезни любимого питомца все забыли, что сегодня приходит бабушка Петря.

Раздался глухой «Тук-тук», и в дверях нарисовалась бабушка Петря с поварешкой в руках. Она молча прошла на кухню, открыла холодильник и тут же закрыла.

– Ах вот как! Даже корки хлеба жалко! – заверещала бабушка Петря.

– Ой, простите, пожалуйста. Совсем забыли… Вы же к нам… В гости… Сегодня… Как мы могли… – промямлила, оправдываясь, мама.

– Ку-куууу! – раздался из комнаты жалобный клич.

– Дениска совсем уже – «Ку-ку»? – рассердилась бабушка Петря, думая, что невоспитанный мальчишка издевается над ней.

– Вы что! Ни в коем случае! – воскликнула мама.

– Ку-кууууу! Ку-кууууу! Ку-кууууу!

– Нет – это невыносимо! Ну-ка! Где он? – бабушка Петря побежала в комнату.

Мама ринулась за бабушкой. Не дай Бог она увидит Ку-ку.

Бабушка Петря принялась ползать под диваном, за диваном, под столом и за столом. Заглянула своим длиннющим носом в шкаф, забралась зачем-то на подоконник и долго всматривалась в каждый угол Денискиной комнаты. Даже на потолок глянула. Действительно, почему – нет? Висит себе и кукукает. Мама, наблюдая за бабушкой Петрей, с ужасом в глазах смотрела на потолок, представляя там Дениску, и думала, что старушка – глубоко «Ку-ку». На секунду ей почудилось, что бабушка Петря сама ползает, как гусеница.

– Ух, негодный пацанишка. Что же он – в окно, что ли, выпрыгнул?! – буркнула бабушка Петря и выглянула в окошко.

Мама выпучила глаза, ведь они жили на двенадцатом этаже, и Дениска никак не мог выпрыгнуть в окошко, тем более, что он самым обычным образом в этот момент находился в гостях у своего друга Женьки.

Гусеница Ку-ку лежала в накрытой полотенцем кастрюльке справа от Денискиной кровати. Естественно, она и не думала молчать. Откуда она вообще могла знать, что нужно прятаться от какой-то бабушки Петри? Именно поэтому, пока бабушка Петря смотрела с двенадцатиэтажной высоты в поисках Дениски, раздалось жалобное «ку-куууууу».

Бабушка Петря мигом соскочила с подоконника, подбежала к кастрюльке, сорвала полотенце и запищала: «Ииииииииии!!!».

– Фу! Какая мерзость! – скорчилась бабушка Петря.

– Ку-куууууу, – жалобно застонала гусеница.

– Гадость! – продолжала бабушка Петря.

– Ку-куууууу…

– Поганость! – не сдавалась бабушка Петря.

– Ку-куууууу…

– Чего раскукукалась?! – строго заявила бабушка Петря.

– Ку-куууууу…

– Ну ладно тебе! – голос бабушки Петри чуть смягчился.

– Ку-куууууу…

– Ну что же такое? Ну хватит… Тебе что, плохо? У тебя температура? Как же так? Совсем тебя замучили! Ты моя бедненькая… Как же можно тебя так в темноте-то держать? Ты же задохнуться можешь. Ай-яй-яй. Ты моя хорошая. Иди-ка ко мне. Ой, какая ты миленькая. Ой, какая ты красавица.

Мама стояла, как тумбочка, и хлопала глазами. Оказывается, бабушка Петря знает такие слова, как «хорошая», «миленькая», «красавица»? Мама не признавала старушку. Никогда она не видела бабушку Петрю такой доброй.

В этот день бабушка Петря окружила гусеницу Ку-ку такой заботой и любовью, что та мигом пошла на поправку. Все были счастливы. Особенно возвратившийся от Женьки Дениска.

На следующий день папа, мама и Дениска дружно простились с бабушкой, нагрузив для нее целый прицеп вкуснятины.

Спустя три месяца ко всем странностям гусеницы Ку-ку добавилось желание летать. Она заползала на шкафы, люстры и, извиваясь, прыгала вниз. Так повторялось пять тысяч раз в день. Сперва мама, папа и Дениска с интересом наблюдали за парящим питомцем, а затем привыкли и не удивлялись, когда с потолка ежедневно пять тысяч раз бухалась Ку-ку, то на голову, то в суп.

Все бы ничего, но спустя некоторое время гусеница Ку-ку совсем расстроилась и целыми днями пряталась в кастрюльке. Она хотела летать, но у нее не получалось. Дениска успокаивал несчастную: «Ты же гусеница. Ты и так красавица. Зачем тебе летать?».

Спустя еще несколько месяцев Ку-ку, как все гусеницы, спряталась в кокон. Дениска знал, что рано или поздно так получится, но все равно сильно затосковал по своей любимице. Больше никто не будет куковать, прятаться в холодильник, скакать с папы на маму, с мамы на Дениску, бухаться в суп, будить по ночам соседей.

Прошло несколько недель. Ку-ку сидела в коконе. Затем – месяц. Ку-ку продолжала сидеть в коконе. Затем – полгода, год, два года, три года. А Ку-ку все сидела и сидела в своем огромном синем коконе. Мама, папа и Дениска уже давно и думать забыли, что где-то в ржавой кастрюльке валяется какой-то кокон.

Наступила четвертая зима без Ку-ку. Дениска ходил в школу, играл с друзьями и занимался плаванием.

Одним солнечным морозным утром Дениска, как всегда, проснулся, потянулся во все стороны руками и ногами, и ему на палец приземлилась кукушка. Он даже подскочил от неожиданности и завопил: «Моя Ку-ку! Моя любимая Ку-ку! Ура! Ты, наконец-то вылупилась!».

Никто ничуть не удивился такому преображению. Ведь Ку-ку так хотела летать и куковать, и у нее все получилось.

С тех пор мама, папа, Дениска и кукушка Ку-ку стали жить вместе, и каждый был безумно по-своему счастлив.