Как Жираф пошёл в школу — Мошковская Э.Э.

Жил-был Жираф, который всюду ходил. Он ходил в гости. Ходил в кино. Ходил в парк. Ходил в зоопарк. Только в школу он не ходил. Он сказал, что просто не успевает ходить ещё и в школу! Он так сказал и почесал правое ухо.

Жираф почесал правое ухо и увидел бананы.

— Ура!—сказал Жираф.— Теперь мне ясно: чтобы увидеть бананы, надо почесать правое ухо.— И довольный Жираф сорвал и съел сто бананов.

И вот, когда ему опять захотелось бананов, он, конечно, опять почесал своё ухо.

— Странно, — сказал Жираф,— где же бананы? — и почесал ухо ещё сильней.

Но оказалось, что это было левое ухо. Жираф по ошибке почесал левое ухо и увидел… нет, не бананы, а виноград!

— Ага,— сказал Жираф,— если почесать левое ухо, увидишь виноград. Неплохо, неплохо. Это тоже неплохо. Запомним: правое — бананы, левое—ви­ноград. Попробую почесать правый глаз и посмотрю, что из этого получится. Я вижу… вижу, какое сегодня небо. Ура! Я вижу синее-синее небо. Это очень красиво! Итак, синее нёбо — это правый глаз. А левый? Левый глаз — это белое облачко, вон оно показалось. А что можно увидеть, если почесать оба глаза сразу?

И Жираф почесал оба глаза сразу и — ох! — чуть не попал под автобус.

— Ясно,— сказал Жираф,— ясно, что оба глаза чесать опасно. Теперь повторим. Правое ухо — это бананы, левое ухо — это виноград. То есть виноград — это левое ухо. Левый глаз — это белое облачко. Правый глаз — это синее небо. То есть наоборот: левый глаз — это синее облачко, правый глаз — это белое небо. То есть наоборот: белое облачко—это синее небо, а левый глаз — это правый глаз. То есть если почешешь белое облачко, то увидишь левый глаз. А если… а если… а если почешешь синее небо, то будет…

Бух! бах! бах! И Жираф оступился и покатился с крутого обрыва.

— Ясно,— сказал Жираф,— теперь мне ясно, если упадёшь с крутого обры­ва, будет очень больно.— И Жираф лежал в постели и пил горькие лекарства и слушался доктора.

«Ясно,— думал Жираф,— ясно, если лежать в постели и пить горькие ле­карства и слушаться доктора, то можно поправиться».

И вот однажды, когда Жираф уже поправился, ему очень захотелось бана­нов и винограда. Но он совершенно забыл, что для этого надо почесать! Тогда Жираф горько заплакал. Как раз в это время мимо проходил Гипотам. Так раньше звали Гиппопотама.

— Почему ты плачешь? — спросил Гипотам.

И Жираф рассказал про ухо, и про глаз, и про облачко, и про небо, и про виноград, и про бананы, и про… про… про…

— Чтобы запомнить такую кучу всего, надо было записать! — строго сказал Гипотам.

— А что надо почесать, чтобы записать? — спросил Жираф.

— Чтобы записать, надо почесать… кто сказал, что надо почесать? Не поче­сать, а написать. Надо написать слова!

— А что надо почесать… то есть написать, чтобы получились слова?

— Надо писать, то есть чесать… буквы!

— А что надо че… писать, чтобы пи… чесать буквы?

— Надо чепичесать палочки! Это—дважды два!

— Дважды два? Первый раз слышу! — сказал Жираф и почесал шею.

— Дважды два — это четыре.

— Ага,— сказал Жираф,— чтобы узнать, что дважды два—это четыре, надо почесать шею.

— Трижды три,—сказал Гипотам.

— А что для этого?..

— Для этого? Для этого нужно учить арифметику! — строго сказал Гипо­там и плюхнулся в озеро.

— Блям-блям-блям! Буль-буль-буль! — сказал Гипотам под водой.— То есть я хотел сказать, что для этого надо ходить в школу! — сказал он, высунувшись из воды.— По-по-порядочные жирафы в твоём возрасте обя-бя-бязаны ходить в школу,— закричал он не своим голосом,— не будь я Гип-по-по-там!!!

Вот так он стал Гиппопотамом.

А Жираф? А Жираф пошёл в школу!

(Илл. Галанина И.)