Богатырь Святогор был огромного роста. У него в пригоршне, как в лодке, умещался человек. Сила у Святогора была такая великая, что все людские дела казались ему пустячными.
Богатырь искал себе дело по своей силе, но дела такого не было.
«А что, если землю поднять? — подумал Святогор.— Земля тяжелее всего. Вот будет мне слава».
Начал богатырь копить силу. На коне ли едет, на своих ногах идёт — ни на что не смотрит, веки опущены, словно в дрёме.
Однажды Святогоров конь остановился в поле возле кузницы. Богатырь вынул ногу из стремени и опёрся ею на что-то. Оказалось, он закрыл сапогом трубу. Дым пошёл в кузницу, тут выбежал из кузницы кузнец.
— Открой, Святогор, трубу, — попросил он, — у меня работа встала.
— Открою, — очнулся Святогор. — А что ты куёшь? Мечи или сошники?
— Не мечи, не сошники, — ответил кузнец, — а золотые волосы. Если у тебя есть какое-нибудь желание, брось в горн золотую деньгу. Я откую из неё волос. Где волос упадёт, там должно исполниться желание.
— У меня два желания, — сказал Святогор. — Хочу землю поднять, хочу жену себе взять.
— Тогда бросай две деньги.
Святогор бросил в горн две золотые деньги. И как раскалились они добела, кузнец стал ковать. Долго ковал — и вынес два золотых волоса: один длинный, другой короткий.
— Деньги были одинаковые, — удивился Святогор,— а волосы получились разные! Уж не взял ли ты себе золото?
— Ни крошки не взял, — сказал кузнец. — Длинный волос получился потому, что не надо спешить исполнять первое желание, а короткий потому, что второе желание надо скорее исполнить.
Святогор запутал золотые волосы в бороде и поехал. Доехал до деревеньки. Только поравнялся с крайней избой, как упал на землю короткий волос. Святогор слез с коня, заглянул в окошко. И увидел — на лавке лежит больная девица. Вот-вот умрёт. А смотреть на неё страшно. Вся обросла еловой корой, вся в рубцах и трещинах.
— И это моя жена? Да лучше я убью её…
Стал Святогор вытаскивать меч, а девица в это время говорит:
— И правда, убей меня, Святогор. Устала я от болезни. Но раз я твоя жена, прежде поцелуй меня. На прощание…
Поцеловал Святогор. И как поцеловал, так случилось диво: облетела еловая кора с жены, перед ним красавица — щёки румяные, губы алые, под чёрными бровями карие глаза, шея белая, а коса до самых пят.
— Как зовут тебя, жена?
— Марьей меня зовут.
— Я тебя ещё раз поцелую, — сказал Святогор. — Может быть, Марья, ты большой станешь, как я.
Ещё раз поцеловал жену Святогор. Стала жена ещё красивее. Но не выросла. Тогда Святогор взял Марью в ладони, полюбовался, посадил в карман и поехал дальше.
Богатырский конь вёз Святогора берегом озера. В озере рыбаки тянули невод. Тянут невод, никак не могут вытянуть. Уж очень в нём много рыбы.
— Эй, Святогор! — крикнули рыбаки. — Помоги! Что нам невмоготу, тебе в потеху. Попало в невод столько рыбы, что все мы целый год сыты будем.
— Тяните сами, — ответил Святогор. — Я коплю силу. Я теперь хочу землю поднять.
— Землю поднять! — испугались рыбаки. — Если ты землю поднимешь, вода из озёр выльется…
А Святогор уж ничего не слышит. Веки у него опустились, задремал богатырь. К тому же шагу богатырского коня — целая верста. Раз шагнул — отошёл на версту, два — на две.
Едет Святогор мимо поля. А в поле пахари. Лошадёнки у них тощие, соху еле волокут.
— Эй, Святогор! Дай своего коня на час. Мы бы запрягли его в тридцать три сохи. Сразу тридцать три борозды провели…
— Пашите сами, — ответил Святогор. — Мне надо землю поднять.
— Землю поднять! — испугались пахари. — Так ведь пашня с каменьями перемешается…
А Святогор ничего не слышит. Везёт его конь — что ни шаг, то верста. Конь словно знает, что богатырь дремлет, шагает мерно, головой не тряхнёт, жилкой не дрогнет. А у Святогора сила всё прибывает. Он дохнёт — придорожные кусты, как под бурей, пригибаются; кашлянет — будто гром в небе. И уж земля стала качаться под ним — до того богатырь потяжелел.
В ту пору по той же дороге навстречу Святогору ехал богатырь Илья Муромец. Видит Илья — за лесом возвышается огромный человек. Волосы на голове копной, брови густые, борода полгруди закрывает. Что на уме у Святогора? Того не знает Илья. Решил до поры на дубу спрятаться, приглядеться к незнакомому богатырю. Залез Илья на ветки, а коня подальше отогнал.
Скоро подъехал к дубу Святогор. Спешился около дуба. Отвязал от седла дорожный мешок. Из кармана Марью вынул. Принялась тут красавица хлопотать: белую скатерть на траве расстелила, кушанья всякие из мешка вынула.
Начали богатырь и его жена обедать. После обеда захотел Святогор спать. Лёг и уснул.
Тут Марья тихонько говорит:
— Я тебя, богатырь, сразу на дубу приметила. Слезай, поешь, пока я скатерть не убрала.
Слез Илья Муромец. Спрашивает, какой нрав у Святогора.
— Нрав у него тихий,— ответила Марья. — Он плохого никому не сделал. Вот только забота у него плохая. Всё ищет место, где землю ухватить можно. Хочет поднять землю…
— Землю поднять! — испугался Илья Муромец.— Так ведь он с земли людей стряхнёт.
Схватил Илья свою палицу, подбежал к Святогору и ударил его — Святогор только бровью повёл во сне. Другой раз ударил — Святогор только почесался. Третий раз ударил — Святогор чихнул.
— Прячься скорее!— сказала Марья. — Полезай к нему в карман.
Залез Илья в карман. Тут Святогор проснулся и говорит:
— Место высокое, а комариное. Спать комары не дали. Собирайся, Марья. Дальше поедем.
И поехал Святогор дальше. Не так уж много проехал, начал его конь спотыкаться.
— Ах ты волчий корм! Травяной мешок! — рассердился Святогор на коня.— За кочки цепляешься, на каждом шагу спотыкаешься.
А конь и говорит человеческим голосом:
— Как же не спотыкаться? Тяжело троих везти.
Святогор сунул руку в карман — Марью нашёл. Сунул в другой — вытащил за кудри Илью Муромца.
— Так это ты меня разбудил? Ну спасибо тебе. Не то я долго спал бы. А мне надо землю поднять. Поедем со мной. Поглядишь, потом о моей силе будешь всем рассказывать.
Илья Муромец свистнул три раза, и прибежал его конь.
На своём коне поехал Илья за Святогором.
Приехали они на пустошь. И тут упал золотой волос из бороды Святогора. Звон раздался: золотой волос ударился обо что-то. Святогор от этого звона очнулся. Смотрит — торчит из земли медное кольцо. Обрадовался богатырь, слез с коня, Марью из кармана выпустил и говорит ей и Илье:
— Сейчас землю подниму!
— Не поднимай!— стал просить Илья Муромец. — Из озёр вода выльется. Пашня с каменьями перемешается. Людей с земли стряхнёшь…
И Марья стала просить:
— Волос-то длинный, Святогор! Не спеши с этим делом. Вспомни, что кузнец говорил…
Святогор не послушался. Ухватился обеими руками за кольцо. Потянул. Земля не стронулась, а богатырь в землю по колено ушёл.
Ещё сильнее потянул Святогор — ушёл в землю по пояс. Третий раз потянул изо всей мочи — ушёл в землю по грудь.
— Брось кольцо, — просит Марья. — Вылезай.
Святогор бросил кольцо, да уж вылезти не может.
Попросил Илью подвести коня. Святогор узду на руки намотал. Пятится его конь — не может богатыря вытащить. Хуже того — уходит богатырь глубже в землю, вместе с конём уходит; у коня ноги в земле, будто не твердь под ними, а зыбучее болото.
— Не вылезти! — говорит Святогор. — Прощай, Марья! Прощай и ты, Илья Муромец! Подойди ко мне, я дохну на тебя — отдам тебе половину моей силы.
Подошёл Илья. Святогор дохнул и отдал ему половину своей силы.
— Подойди ещё раз, — позвал Святогор, — я тебе, Илья, ещё силы дам.
— Не надо больше, — ответил Илья Муромец, — земле будет тяжело. Прощай!
Тут ушёл Святогор вместе с конём в землю. И медное кольцо ушло. Стало в поле ровное место.
— Поедем, — сказал Илья Муромец Марье, — довезу тебя до какого-нибудь города.
— Нет, — сказала Марья. — Я тут останусь. Спасибо тебе на добром слове. Поезжай, богатырь, один.
Илья Муромец уехал. А Марья заплакала. Плакала она, плакала и не заметила, как превратилась в ракиту.
У ракиты ветки тонкие, листья узкие. Возле самых корней родник.
Вот уж тысяча лет прошло, может больше, — течёт из-под земли чистая вода. Будто Марья всё плачет над неразумным богатырём — сила у него была огромная, да не сумел ею хорошо распорядиться.
Иллюстратор Н. Кочергин.
40
26
17
16
7
11
