В некотором царстве, в некотором государстве жили два брата. Игнат был богат, а Кузьма жил пожиже — к земле поближе. Одна лошадь — всё хозяйство, но Кузьма не унывал.
Дочка у него смышлёная подрастала. Пелагеюшкой её звали. Она и избушку приберёт, и еду вкусную приготовит, и совет разумный даст.
Вот как-то утром взялся Кузьма за работу: дрова порубить да сеть починить. А дочка задумала хлеб испечь. Открыла короб, а муки-то и нет. Заглянула Пелагеюшка во все короба — пусто, хоть шаром покати.
— Плох обед, коли хлеба нет!
Говорит Пелагея отцу:
— Батюшка! Ни муки, ни соли! Надо в город ехать. А телегу у брата одолжи.
Пошёл Кузьма телегу просить. Прижимист Игнат, а всё же брат, авось не откажет!
Игнат покумекал, да решил и свой товар свезти на базар. Братнину-то клячу чего жалеть!
Говорит он Кузьме:
— А знаешь что? Поедем в город вместе.
А так! Телега — моя, лошадь — твоя!
Навалил Игнат на телегу всякого добра и сам сверху уселся.
— Поехали, — говорит.
Кузьме-то лошадку жалко, сам на телегу не сел, пешком пошёл.
Ехали, ехали, да тут беда приключилась. Как говорится, камень на пути – до столицы не дойти! Отвалилось колесо. Пока Игнат его чинил ночь наступила.
И пришлось братьям в поле заночевать.
Наутро смотрит Кузьма — под телегой жеребёнок лежит. Обрадовался мужик, брата будит. А Игната жадность одолела:
— Ты смотри! Моя телега жеребёнка принесла!
— Да ты что, Игнат?
— А что? Телега моя? Моя! Жеребёнок где? Под телегой. Вот, стало быть, он от неё и народился.
— Так завсегда от лошади… — растерялся Кузьма.
— От телеги. Мой жеребёнок, — отрезал Игнат.
— Ах так? Тогда судиться давай!!!
Пришли они в столицу судиться. Дело-то вроде ясное. Вышел судья с помощниками на площадь и стал решение читать:
— Согласно закону, в нашем государстве принятому и осенённому мудростью его царского величества батюшки-царя и благодетеля нашего, высокий суд подтверждает, что животное всегда рождает животное! А посему означенный жеребёнок, урождённый от своей кобылы-матери, законно является сыном присутствующей здесь…
А Игнат к судье подошёл и деньгу в руку сунул. Тот с помощниками переглянулся и сказал:
— …присутствующей здесь телеги! Следовательно, владельцем жеребёнка окончательно утверждается Игнат!
Народ на площади так и ахнул.
Возмутился Кузьма:
— Да как же это, люди! Где ж правда?
Разошёлся он, помянул и суд, и закон, и царство-государство, и самого батюшку-царя.
А тут как раз из окошка царь выглянул и ему погрозил:
— Это что такое?! Да за такие слова знаешь что? Башку долой!
Привели братьев к царю. Тот решил сам это дело рассудить. Посоветовался с боярами и провозгласил своё царское повеление: жеребёнок того будет, кто три загадки отгадает. Что на свете жирнее всего? Что на свете быстрее всего? Что на свете всего мягче?
— И чтоб ответы были завтра! — грозно сказал царь.
Что тут делать? Пришлось Кузьме с Игнатом ехать домой, загадки отгадывать.
Игнату жена ответы нашептала по своему разумению. А Кузьма всё дочке рассказал да и пригорюнился. Думает, думает, ничего придумать не может, только вздыхает да охает.
— Ложись-ка спать, батюшка, — сказала ему Пелагея. — Утро вечера мудренее.
А утром будит отца:
— Кто рано встаёт, тому Бог подаёт. Вставай! Царь-батюшка ждёт. Нашла я отгадки-то!
Явились Кузьма с Игнатом во дворец.
— Ну что, отгадали? — спросил царь.
— Так точно, ваше царское величество! — выпалил Игнат.
— Ну так отвечай — что жирнее всего?
— Свинья вашего царского величества! — говорит Игнат.
— А что быстрее всего?
— А быстрее всего карий жеребец вашего царского величества!
— Ну, а мягче всего что?
— Ваша царская перина!
По душе пришлись царю Игнатовы отгадки.
— А у тебя что? — спросил он Кузьму.
— Мягче всего рука, ваше величество, — ответил Кузьма. — Как мягко ни спишь, а всё руку под голову подкладываешь. Быстрее всего мысль: она вмиг весь мир облетает. А жирнее всего на свете — земля.
Царь и бояре ну хохотать!
Да Кузьма не смутился:
— Конечно земля. Земля сама всех кормит и поит.
Из земли всё родится…
И что вот на столе-то у вас — всё это земля дарит.
Царь даже с трона соскочил: — Сам додумался?
— Да нет, дочка, — признался Кузьма.
— Какая-такая дочка? — удивился царь.
— Во-от такая, — показал Кузьма, какого росточка его Пелагеюшка.
Царь покумекал, с боярами посоветовался и сказал:
— Ну, раз такая умная, пусть она сама ко мне явится! И чтоб была ни верхом, ни пешком. Ни одета, ни раздета. И без подарка, но с подарком!
Совсем загоревал Кузьма: ну разве такую задачу решить! Но Пелагея его снова утешила:
— Не горюй, батюшка, а поймай-ка мне лучше воробья!
А во дворце важное государственное дело было: приехал заморский художник с царя портрет делать.
Вдруг слышит царь во дворе шум. Выглянул он из окошка и видит: скачет по двору девочка на метле, а сама в рыбацкую сеть завёрнута.
Вышел царь и спрашивает:
— Это что такое?
А Кузьма объясняет:
— Это дочка моя. Ни пешком, ни верхом, ни одета, ни раздета.
Тут Пелагеюшка из-за пазухи воробья достала и царю дала. Царь руку протянул, а воробей вспорхнул и улетел.
— С подарком, да без подарка! — зашумел народ.
— Ишь ты, от горшка два вершка, а царя обошла! — подивился царь. — Надо же, маленькая, а такая умная!
— Я-то умна, а вот ты, царь-батюшка, может быть, и сам от телеги народился? Неужели же вы все не знаете, чей жеребёнок? Эх вы! Так поглядите же!
Посмотрели все, а жеребёнок со своей матерью-кобылой — как две капли воды. Народ зашумел:
— Жеребёнок-то и верно от лошади!
Веселится народ, радуется Кузьма, а Игнат царю в ноги бросился:
— Да как же это? А? Не погуби, царь-батюшка!
А царь Игнату в руки деревянную лошадку сунул и смеётся:
— На вот, держи! Это тебе от телеги живородящей!
Вот так всё по уму и вышло. Жеребёнка Кузьме отдали. Судей, конечно, на конюшню — там тихо, порядка побольше. Эх, лихо, сиди тихо!
А что ж, всё правильно. За правдой всегда последнее слово!
Иллюстратор: Чернова Е.
160
84
85
46
39
52
