Троянская война

Пелей и Фетида

Кто же станет мужем Фетиды? Выбор богов пал на благородного героя Пелея. Но не просто породниться с богами. Чтобы стать супругом Фетиды, Пелей должен был одолеть ее в поединке. Сумеет ли смертный герой побе­дить бессмертную богиню?

…Возле горы Пелион был небольшой уютный грот, куда Фетида часто приплывала отдохнуть. Вот здесь и спрятался Пелей в ожидании богини.

Вскоре вдали показался дельфин, которым правила прекрасная Фетида. Стараясь не дышать, чтобы не выдать себя, Пелей смотрел, как утомлен­ная богиня вошла в пещеру и прилегла отдохнуть. Лишь только задремала Фетида, Пелей вышел из укрытия и сжал ее в объятиях.

Никому из смертных не приходилось встречать такого грозного противни­ка. Вместо прекрасной богини перед Лелеем вдруг оказалась разъяренная львица, а затем зашипела чудовищная ядовитая змея. Фетида растекалась водой и обращалась в огонь, но так и не смогла одолеть великого героя. Обес­силенный тяжелой схваткой, Пелей с восторгом смотрел на прекрасную Фе­тиду, принявшую наконец свой истинный облик.

— Кто теперь посмеет сказать, что ты не равен бессмертным богам! — воскликнула гордая Фе­тида и нежно обняла своего будущего супруга.

Яблоко раздора

Свадьбу Пелея и Фетиды справляли на го­ре Пелион. Никто из олимпийцев никогда еще не видел подобного торжества. Каждый из богов счел для себя величайшей честью быть гостем на этом празднике.

Казалось, все боги пришли поздравить ново­брачных. Но на пир забыли пригласить богиню раздора Эриду. Обиженная Эрида невидимой про­бралась к пиршественному столу и подбросила золотое яблоко с надписью: «Прекраснейшей». И как же счастлива была Эрида, увидев, что из-за ее подарка поссорились прекраснейшие богини Олимпа — Гера, Афина и Афродита.  

И Богини обратились к Зевсу. Но владыка бо­гов отказался решать женский спор:

— Пусть Гермес про­водит вас на гору Иду.

Там великих богинь рас­судит простой пастух по имени Парис.

И богини, послушные воле Зевса, отправились вслед за Гермесом.

Суд Париса

Зевс лукавил, когда назвал Париса простым пастухом. Но в то время Па­рис еще не знал, кто он на самом деле. Своим отцом Парис считал пастуха Агелая. С юных лет отличался Парис необыкновенной красо­той, силой и храбростью. Однажды, еще совсем мальчишкой, он в одиночку прогнал разбойников, напавших на его стадо.

С той поры он заслужил прозвище Александр, что означает «защитник мужей».

В Париса влюбилась нимфа Энона. Наученная Аполлоном, Энона умела лечить любые раны и предсказывать будущее.

Вместе с Эноной Парис-Александр пас стада на склонах горы и не представлял себе иной судьбы. И как же он был изумлен, когда однажды увидел перед собой вестника богов Гермеса.

— Тебе выпала великая честь, — молвил Гермес испуганному юноше. — Рассуди великих богинь — Геру, Афину и Афро­диту — и вручи награду прекраснейшей.

Вложив в руки Париса золотое яблоко, Гермес пропал. Подняв голову, юно­ша отшатнулся, увидев вместо Гермеса великую богиню Геру.

— Не бойся, — мягко сказала жена Зевса. — Я всего лишь хочу сделать тебя царем царей. Великие страны покорятся тебе. Движением руки ты бу­дешь повелевать народами. Сила и власть — в обмен на маленькое яблоко…

Парис молчал, закрыв ли­цо руками. А когда решился отнять ладони, то увидел, что Гера словно раствори­лась в воздухе. Перед Пари­сом стояла богиня Афина.

— Красоты, отваги и силы тебе не занимать… — заду­малась Афина. — Послушай, не хотел бы ты стать мудрым полководцем, не знающим поражений?

Афина протянула ладонь, но Парис спрятал яблоко за спину.

— Самым мудрым, самым отважным, не знающим по­ражений, — ласково шепта­ла богиня.

— Я еще не выслушал Афродиту, — заупря­мился юноша.

Обиженная Афина исчезла.

Царь царей? Великий полководец? У Париса закружилась голова. Он присел на траву и не за­метил, как рядом с ним появилась прекрасная Афродита.

— Выбери меня, и тебя полюбит Елена Спар­танская! — улыбнулась богиня любви.

Юноша, не поднимая глаз, катал по ладони золотое яблоко.

— Мне уже предлагали стать царем царей и великим полководцем. Но я всего лишь про­стой пастух, — вздохнул Парис. — Даже не знаю, кто из вас красивее и кому отдать яблоко…

— Ты не простой пастух, — строго сказала Афродита, присев рядом с Парисом. — Придет время, и ты узнаешь правду о себе.

— А Елена Спартанская, она красивая? — застенчиво спросил юноша.

— Неужели ты ничего не слышал о Елене? — расстроилась богиня. Парис покачал головой. Афродита обняла его за плечи и шепнула:

— Тогда надо тебе рассказать все с самого начала…

Елена Спартанская

Елена была дочерью царя Спарты Тиндарея и царицы Леды. Впро­чем, поговаривали, что настоящий отец Елены не кто иной, как сам Зевс, потому и красивее всех спартанская царевна.

Величайшие цари Эллады приехали в Спарту просить ру­ки Елены. И задумался царь Тиндарей: «Как быть? Ведь тот, кто станет мужем Елены, вызовет зависть остальных царей. Начнутся распри, и мое царство тоже погибнет в этой войне».

Был среди женихов Елены Одиссей — царь небольшого ос­трова Итаки. Не было в Элладе человека находчивее Одиссея. Не зря ведь его прадедом называли самого бога Гермеса, покро­вителя хитрецов. Одиссей подсказал Тиндарею выход:

— Пусть Елена сама выберет себе супруга. А женихи дадут клятву: кого бы ни выбрала Елена, они останутся верными союз­никами ее мужа. Все цари охотно дали клятву помогать будущему мужу Елены: ведь каждый из женихов думал, что именно он станет из­бранником царевны. Каждый из них уже видел себя царем Спарты, окруженным могучими союзниками. Одиссей тоже поклялся по­могать будущему мужу Елены.

Елена выбрала себе в супруги прекрасного ца­ревича Менелая. После веселого свадебного пира женихи разъехались по домам.

В счастье и любви жи­вут Елена и Менелай, пра­вя великой Спартой.

— Значит, у Елены уже есть супруг? — огорчился Парис. — Как же мне за­воевать ее любовь?

— Прекраснейшая жен­щина в мире будет твоей! Или ты не веришь обещанию богини любви? — рассердилась Афродита.

— Я верю тебе, Афродита, — еле слышно отвечал Парис. И золотое яб­локо упало в ладонь Афродиты.

Легкий туман окутал поляну. В этой дымке исчезли и богини, и Гермес.

— Не сон ли это? — прошептал юноша. Ему показалось, что он слышит торжествующий смех Афродиты и проклятья оскорбленных его решением Геры и Афины.

Гора Ида, на которой паслись стада Париса, возвышалась над богатым и славным городом Троей. В Греции этот город называли Илион по име­ни его основателя, праправнука Зевса, Ила. В то время, когда к Парису явились богини, правил Троей царь При­ам, внук Ила.

Тайна Париса

Кем же на самом деле был Парис? И почему Афродита сказала, что он не простой пастух? Вскоре Парис узнал тайну своего рождения.

Казалось, ничто не угрожает Трое. Непри­ступные стены, построенные богами По­сейдоном и Аполлоном, могли выдер­жать любую осаду, а храбрые воины одолеют самого сильного врага.

Пятьдесят детей родилось у При­ама. Один из них умер младенцем.

И вот уже двадцать лет Приам каждый год устраивал погребальные игры в честь умершего сына. Лучшие воины Трои соревновались в беге, кулач­ном бою и гонках на колесницах. Наградой победителю становился белый бык — самый красивый из тех, что паслись в окрестностях Трои.

Случилось так, что в этот раз белого быка выбрали из стада, которое пас Парис. Юноше давно хотелось побывать в Трое и принять участие в играх. Вместе со своим названым отцом, пастухом Агелаем, Парис пригнал быка в Трою.

Начались состязания. Парис одолел лучших кулач­ных бойцов. Не было ему равных ни в беге, ни в гон­ках на колесницах. Пора было вручать ему награду, но тут выхватили оружие сыновья Приама, Гектор и Деифоб:

— Как простой пастух смеет побеждать царе­вичей?

Спасаясь от них, Парис вбежал в храм Зевса. По греческим обы­чаям, никто не мог тронуть че­ловека, припавшего к алтарю владыки богов. Но так разгнева­лись царские сыновья, что готовы были нарушить священный обычай и убить Париса в храме.

Уже сверкнули мечи над головой Париса, но вдруг раздался крик Агелая:

— Остановитесь! Этот человек не раб. Он тоже сын царя Приама! Парис — ваш брат!

Жена Приама, царица Гекуба, бросилась к Парису.

— Это мой сын! — закричала она, обни­мая юношу. — Я узнала его! Мой сын вер­нулся!

Под радостные крики троянцев изум­ленного Париса с почетом проводили во дворец царя Приама.

…Парис никак не мог поверить, что все это происходит не во сне. Еще совсем не­давно он был простым пастухом, а сегод­ня царь называет его своим сыном. В его честь Приам устроил роскошный пир.

Недавние враги, царевичи Гектор и Деифоб, были счастливы на­звать его братом. Самые знатные троянцы поднимают чаши за здоровье Париса. Искренне радуются гости. И вдруг общее ве­селье нарушила девушка, сидевшая за царским столом.

— Я вижу: захвачена врагами Троя! Убейте Париса, по­ка не поздно! — закричала она.

Гости затихли. Но девушку вывели из зала, и веселье разгорелось с новой силой.

— Это Кассандра, моя дочь и твоя сестра, — шепнула Па­рису царица Гекуба. — Ей всегда чудятся неприятности… Никто не принял всерьез слов Кассандры о скорой ги­бели Трои. Рассказывали, что однажды в красавицу Кассандру влюбился сам бог Аполлон. Он награ­дил царевну даром предвидеть будущее. Но Кас­сандра отказала Аполлону. И тогда разгневанный бог сделал так, чтобы ее предсказаниям никто не верил.

Пир продолжался. Улучив момент, Парис обратился к царю:

— Отец, но как же получилось, что я вырос не в царском дворце, а в хи­жине пастуха?

Помрачнев, царь отвечал Парису:

— Это я приказал отнести тебя на вершину горы. Не спеши осуждать меня, сын. Послушай, почему я на это решился. Незадолго до твоего появ­ления на свет твоя мать, царица Гекуба, увидела страшный сон — будто она родила не ребенка, а пылающий факел. Я обратился к предсказателям. «Этот сон означает, что сын Гекубы погубит Трою! Убейте его!» — сказа­ли мне ясновидцы. Я не мог пойти против воли        богов. Поэтому, едва ты родился, я приказал пас­туху Агелаю отнести тебя на вершину горы.

Через несколько дней Агелай вернулся на то место, где оставил тебя, и увидел, что огромная медведица кормит тебя своим молоком. Добрый Агелай стал тебе вто­рым отцом.

— Предсказание не сбылось, — вмешалась Гекуба. — Ты жив, а Троя не погибла. Те­перь ты навсегда оста­нешься с нами.

И вдруг в двери зала вошли служители храма Аполлона.

— Убейте Париса! — крикнули они. — Боги предсказывают, что падет Троя, если останется жив Парис!

— Пусть лучше погибнет Троя, чем я вновь лишусь любимого сына! — ответил Приам и прогнал служителей.

Похищение Елены

Когда-то простой пастух, Парис теперь был богат и окружен любовью цар­ской семьи. Братья не раз уговаривали его жениться, но Парис отвечал:

— У меня уже есть невеста. Сама богиня Афродита предназначила ее мне в жены.

Приам ни в чем не отказывал любимому сыну, и Парис легко выпросил у отца разрешение отправиться в далекую Спарту. Перед отплытием Парис навестил преданную ему нимфу Энону. Напрасно влюбленная нимфа отговаривала царевича отпохода в Спарту.

— Прощай, Парис, — обняла Если тебя ранят, приходи ко мне. Только я сумею вылечить тебя.

Богиня любви послала попутный ветер троянским судам. Вскоре корабль Парис, украшенный изображением Афродиты, входил в спартанский порт.

Девять дней продолжался пир в честь Париса, устроенный ра­душным супругом Елены, спар­танским царем Менелаем. На этом пиру, по воле богини Афродиты, Парис и Елена тут же влюбились друг в друга.

Но вот закончился пир. Сроч­ные дела позвали Менелая в до­рогу. Менелай и не догадывался о том, что Елена уже влюблена в Париса. Уезжая, царь сердечно прощался с Парисом и оставил Елену полной хозяйкой Спарты. Едва

скрылись паруса кораблей Ме­нелая, Парис и Елена бежали в Трою, прихватив богатства спартанского царя.

Герои собираются на войну

Корабли Париса уже приближались к Трое, а Менелай все еще не знал о предательстве жены. Но богиня Гера, обиженная тем, что Парис не при­знал ее прекраснейшей, отправила Менелаю весть о похищении Елены. Разъяренный вероломством Париса, Менелай попросил своего брата Ага­мемнона — царя самого сильного и самого богатого греческого города Микены — помочь вернуть Елену. Но даже сильного войска Агамемнона было недостаточно, чтобы победить троянцев.

Пришло время напомнить бывшим женихам Елены о том, что они покля­лись помогать мужу спартанской царевны. Менелаю предстояло объехать всю Элладу и созвать греческих царей в поход против Трои.

Вначале Менелай решил навестить Одиссея — царя острова Итаки. Ведь именно Одиссей придумал клятву женихов. Вскоре Менелай вместе со своим братом Агамемноном и царевичем Паламедом прибыл на Итаку.

Одиссей не был трусом, но ему совсем не хотелось идти на войну и по­кидать свою красавицу жену Пенелопу и маленького сына Телемаха.

Незадолго до прибытия Менелая Одиссею было предсказано: «Если ты отправишься в Трою, то вернешься домой только через много лет, на чу­жом корабле, нищий и одинокий». Одиссей решил обмануть прибывших за ним царей и притвориться сумасшедшим.

У дома Одиссея цари увидели странную картину: царь Итаки запряг в одну упряжку осла и вола и пахал поле, засевая его солью.

— Не иначе бедняга сошел с ума, — шепнул Менелай Агамемнону.

Но недаром Паламеда называли «умнейшим». Говорили, что именно Па­ламед придумал буквы и календарь, изобрел игру в шахматы и научил мо­ряков находить дорогу по звездам.

Паламед схватил маленького сына Одиссея, Телемаха, и положил его на поле, прямо перед упряжкой. Одиссею пришлось остановиться, чтобы не погубить единственного сына. Так Паламед разоблачил хитрость Одис­сея — если бы Одиссей действительно был сумасшедшим, то наверняка не остановил бы упряжку.

Пришлось Одиссею проститься с семьей и отправиться на войну. Поки­дая Итаку, Одиссей дал себе клятву отомстить Паламеду, разоблачившему его обман.

Каждый день под знамена Агамемнона приходили ве­ликие греческие цари и знаменитые воины. Два героя с одинаковым именем, Аякс, приняли участие в походе.

Сын царя острова Саламин, прозванный за огромный рост и силу Большим Аяксом, привел с собой 12 кораблей и своего сводного брата Тевкра — са­мого меткого лучника. Тевкр был родственником троянского царя Приама. Матерью Тевкра была Гесиона — сестра Приама. Когда-то Гесиону насиль­но увез из Трои друг Геракла, герой Теламон.

Другого героя, сына царя города Локриды, называли Малым Аяксом. Был он невысокого роста, но никто не метал копье точнее, и немногие мог­ли превзойти его в беге.

Помогать войску и лечить раненых вызвались Махаон и Подарилий — искуснейшие врачи, сыновья бога медицины Асклепия. В советники Ага­мемнон пригласил мудрого старика Нестора, царя города Пилоса. Великий герой Филоктет, которому Геракл перед смертью подарил свой волшебный лук, непобедимый царь Диомед, перед силой которого склонялись даже бо­ги, и многие другие отважные воины пришли к Агамемнону.

Казалось, никто не устоит перед мощным войском греков. Но армию Агамемнона остановил мудрый предсказатель Калхант:

— Греки не победят, если с ними не будет Ахилла.

Кто же этот Ахилл, без которого самую грозную армию в мире ожидало позорное поражение?

Ахилл

Отшумела знаменитая свадьба богини Фетиды и Пелея, на которой вели­кие богини поссорились из-за золотого яблока. Пришло время, и у Фетиды родился сын. Мальчика назвали Ахилл.

Чтобы уберечь Ахилла от опас­ностей, Фетида искупала сына в водах священной реки Стикс. Те­ло Ахилла стало неуязвимым для любого оружия. Незащищенной ос­талась только пятка, за которую мать держала мальчика, окуная его в реку.

Глядя на растущего Ахилла, Зевс не раз удивлялся прозорливости Прометея и благодарил судьбу, что не связал свою жизнь с Фетидой. Прав оказался Прометей — сын Фетиды во много раз превзошел своего отца, великого героя Пелея.

Мальчик рос не по дням, а по часам. Кентавр Хирон воспитал Ахилла смелым и сильным. Не было Ахиллу рав­ных ни в беге, ни в воинском искусстве, ни в умении петь и слагать стихи.

Фетида знала, что Ахилл погибнет, если отправится на Троянскую войну. Поэтому она спрятала сына на острове Скирос, у царя Ликомеда. Там, наряженный в женскую одежду, жил Ахилл среди царских дочерей.

Послы Менелая, во главе с Одиссеем, прибыли на Скирос под видом купцов. Но как узнать Ахилла? Хитроумный Одиссей разложил перед царевнами то­вары — драгоценные украшения и тка­ни, а рядом положил меч и доспехи. Де­вушки с восторгом стали выбирать себе подарки. По тайному сигналу Одиссея, вдруг боевая труба сыграла тревогу, и загремело оружие. Царские дочери в испуге разбежались, и только Ахилл бросился к мечу.

Путь в Трою

Небольшой город Авлида никогда не видел столько боевых кораблей и та­кой большой армии. Отсюда должен был начаться великий поход на Трою.

Перед отплытием, по обычаю, воины обратились к богам и просили у них удачи. И вдруг греки увидели огромного змея, кото­рый вполз на дерево. Добравшись до птичьего гнезда на верхней ветке, змей съел восьмерых птенцов и их мать и тут же превратился в камень.

— Боги дают нам знак, — объяснил воинам мудрый Калхант. — Девять лет будет сопротивляться Троя и падет на десятый год.

Обрадованные предсказанием, греки отплыли из Авлиды. По дороге ужасная буря раскидала гречес­кий флот. Когда ветер утих, каждый корабль отпра­вился к своим родным берегам.

Через некоторое время греческая армия вновь со­бралась в Авлиде. Но в день отплытия вдруг подул встречный ветер. Шло время, а флот не мог даже выйти из гавани.

— Богиня Артемида гневается на тебя, Агамемнон, — сказал Калхант предводителю греков. — Попутный ветер не подует до тех пор, пока ты не принесешь в жертву свою дочь, прекрасную Ифигению.

Ужаснувшись, Агамемнон отказался жертвовать дочерью. Тянулись дни, а попутного ветра все не было. Измученные ожиданием воины готовы были поднять восстание. Агамем­нон решил покориться воле Артемиды и привел дочь к жертвенному алтарю. Но Ифигения не погибла. В по­следний момент раздался гром, и на алтарь опустилась черная туча. А когда мрак рассеялся, вместо девушки воины увидели лань — свя­щенное животное Артеми­ды. А Ифигения в тот же миг оказалась в далекой стране Тавриде. Там Ифигения стала служительницей в храме Артемиды.

Наконец подул попутный ветер, и греческие корабли вышли в море. Дале­ко позади остались родные берега. По пути флот причалил к острову Хриса, чтобы принести жертвы богам. На этом острове знаменитого героя Филоктета, друга Геракла, ужалила в ногу змея. Рана от укуса, несмотря на старания искуснейших врачей, не заживала. Несчастный воин никому не давал покоя своими криками и стонами, а от раны исходил неприятный запах. По совету Одиссея, от Филоктета решили избавиться. На пути лежал остров Лемнос. На его берег перенесли Филоктета, оставив герою его волшебный лук и стре­лы — прощальный подарок Геракла. Но ни Филоктет, ни те, кто бросил его на острове, еще не знали, что без этого лука и стрел им не суждено взять Трою.

Первый бой

Но вот греческие корабли достигли наконец троянского берега. Здесь гре­ков уже ждало грозное войско во главе с храбрым Гектором — старшим сыном троянского царя Приама. Знали греки предсказание: погибнет тот, кто первым ступит на троянскую землю, и потому никто не спешил схо­дить с корабля. Подавая пример, Одиссей соскочил на троянский берег. Думая, что предсказание свершилось, юный царевич Протесилай прыгнул следом. Протесилай так и не узнал, что хитрый Одиссей бросил перед со­бою щит, и ноги его не коснулись троянской земли. Едва ступил Протеси­лай на берег, как грудь его пронзило тяжелое копье Гектора.

За Протесилаем на берег сошел Ахилл, ведя за собой сотни воинов, ко­торые тут же ринулись в битву. Не выдержали троянцы напора и отступи­ли. Так пролилась первая кровь на троянской земле.

Мир или война?

Греки все еще надеялись, что можно будет избежать войны. Вскоре в воро­та Трои стучались послы — Менелай, Одиссей и Паламед.

Советник царя Приама, мудрый Антенор, устроил в честь греческих ца­рей роскошный пир. Антенор предвидел, сколько бед принесет война, и то­же хотел мира. Но троянцы не следовали советам Антенора.

Приам созвал народ, чтобы выслушать предло­жение греков.

— Поступок Париса задел не только меня, — го­ворил троянцам Менелай. — Парис оскорбил всех греков. Он нарушил священный закон гостеприим­ства. Кто теперь в Греции может быть спокоен за свой дом, своих жену и детей? Пусть Парис вернет то, что ему не принадлежит. Отдайте нам Елену и мои сокровища, и я обещаю: мы вновь будем жить в мире!

Но ни разумные речи, ни угрозы не убедили троянцев.

— Менелай красиво говорил, — сказал Приам. — Но вспомните, троян­цы: разве греки что-то вернули нам, когда силой увезли мою сестру Гесиону? Елена добровольно пришла в Трою и вошла в нашу семью как родная дочь и сестра. Она любит Париса. Это воля великой Афродиты. Кто мы та­кие, чтобы нарушить волю богов? Спросите себя, троянцы: нам ли бояться угроз греков? Разве не сами боги Аполлон и Посейдон строили стены наше­го города? Разве не хватит у нас запасов, чтобы выдержать любую осаду? Разве мало у нас дру­зей, готовых воевать за могучую Трою?

Приаму вторил его сын, предсказатель Гелен:

— Верьте мне, троянцы: я вижу, что Трое ничто не угро­жает в ближайшем будущем.

Троянцы решили не отдавать Елену.

Послам пришлось вернуться ни с чем.

Так стало ясно, что войны не избежать.

Под стенами Трои

Трижды греки шли на при­ступ Трои, и трижды троянцы отражали атаки. Понимая, что Трою не покорить штур­мом, греки решили взять го­род измором. Так началась долгая осада.

Греки вытащили на берег корабли и разбили большой лагерь. Троянцы оказались заперты в крепости. А греки тем временем разоряли окре­стные города, лишая Трою поддержки.

В этих набегах особенно отличался непобедимый Ахилл. Десятки горо­дов пали под натиском его воинов, множество героев приняли смерть от его руки. Однажды Ахилл разбил племя дарданов, которым правил вели­кий герой Эней, сын Афродиты. После нападения Ахилла Эней, хоть и не­долюбливал царя Приама, пришел в Трою и стал одним из храбрейших за­щитников города.

Троянцы не оставались в долгу и отвечали дерзкими нападениями на греческий лагерь. Троянское войско возглавил сын Приама — благородный Гектор, могучий и непобедимый воин.

Год за годом продолжалась осада Трои, но никто не мог одержать победы.

Месть Одиссея

Долгая война измучила греков. Одиссей, как и другие во­ины, тосковал по родине и часто с нежностью вспоминал жену и сына. «Мой сын, Телемах, наверное, уже совсем большой. И Пенелопа ждет моего возвращения… Если бы не Паламед, — наливался злобой Одиссей, — я не знал бы этой ужасной войны».

Все чаще в стане греков говорили о бессмысленности осады. Призывал вернуться домой и мудрый Паламед. Услышав речи Пала­меда, Одиссей понял, как отомстить своему врагу.

Одиссей тайком закопал в шатре Паламеда мешок с золотом. А затем сочи­нил фальшивое письмо, будто бы написанное царем Приамом Паламеду. В этом письме говорилось: «Я послал тебе золото в уплату за измену грекам».

Фальшивка попала в руки Агамемнона. Паламед горячо доказывал свою невиновность. И тогда Одиссей предложил обыскать шатер Пала­меда. Стоит ли говорить, что в шатре нашли подкинутый Одиссеем ме­шок с золотом?

Греки не прощали измен. Паламеду больше никто не верил, и все воины поддержали Одиссея, который требовал казнить мудреца.

Паламеда забросали камнями. Умирая, невиновный Паламед прошеп­тал: «О, истина! Ты умерла еще раньше меня…»

Так погиб мудрый Паламед — за то, что раскрыл обман Одиссея и заста­вил того пойти на войну.

Последний год войны

Настал десятый год осады Трои. Все меньше союзников оставалось у тро­янцев. Казалось, победа греков близка. Но самые жестокие битвы были еще впереди.

Много богатой добычи захватили греки в окрестностях Трои. Среди пленных оказалась красавица Хрисеида, дочь Хриса — троянского служи­теля Аполлона. Несчастный отец пришел к Агамемнону и умолял его вер­нуть Хрисеиду за большой выкуп.

—  Хрисеида — моя пленница и вечно останется в неволе! Уходи, ста­рик, и поищи утешения у своего Аполлона, — ответил надменный Агамем­нон и прогнал Хриса.

Выйдя на берег моря, Хрис воздел руки к небу:

— Услышь меня, великий Аполлон! Отомсти за мои слезы!

Разгневанный Аполлон тотчас сошел с Олимпа и пустил смертоносные стрелы в лагерь греков. Девять дней свирепые болезни уносили жизни гре­ческих воинов. Наконец, предсказатель Калхант открыл причину гнева Аполлона:

— Пусть вернут Хрисеиду отцу и принесут в жертву сто быков. Тогда сменит Аполлон гнев на ми­лость.

Но гордый Агамемнон не желал просто так рас­ставаться с пленницей.

— Я хотел жениться на Хрисеиде, — оправдывал­ся вождь греков, — и по­тому не отдавал ее отцу. Но я верну девушку, что­ бы спасти войско. Только пусть взамен мне отдадут часть добычи.

Поединок Менелая и Париса

Надменный Агамемнон решил, что справится и без Ахилла. По воле Зевса царю приснился обманчивый сон, будто греки вот-вот должны одержать победу. И Агамемнон приказал готовиться к штурму крепости.

Силы Трои таяли. Но, узнав, что грозный Ахилл отныне не будет сражаться против них, троянцы воспрянули духом и были готовы отра­зить греческую атаку.

Войска сошлись под стенами Трои. Уставшие от битв, обе армии заключили временный мир и договорились, что исход войны решит поеди­нок между Менелаем и Парисом.

Троянские ряды расступились. Набросив на плечи шкуру леопарда, с мечом на бедре и луком за спиной, сжимая по копью в обеих руках, Па­рис вышел из строя. Он метнул копье, и оно за­стряло в щите Менелая. Бросил копье Менелай и пробил щит Париса. Страшный удар меча обрушил Менелай на шлем Па­риса, но меч его разлетелся на куски. Схватил Менелай Париса за шлем, и тут бы пришел конец Парису, но Афродита спасла своего любимца — темным облаком она окутала Париса и унесла его с поля боя.

Великая битва

Менелай победил Париса, и, ка­залось, война на этом должна была закончиться. Но вмешались боги и нарушили хрупкий мир. Подгово­ренный богиней Афиной, царевич Пандар, союзник троянцев, ранил Менелая стрелой.

— Троянцы нарушили мир! — за­кричали греки и бросились в атаку.

Закипела великая битва. Сами боги приняли в ней участие. Троянцам по­могал бог войны Арес. Греков вела дочь Зевса, Афина. Многие воины по­крыли себя славой, и много героев погибло в той битве.

Греческий царь Диомед, даже раненный, не замечая боли, сокрушал тро­янцев. Великой силой и мужеством наделила Диомеда Афина. Пал от его копья храбрый Пандар. Огромный камень, брошенный Диомедом, повре­дил ногу троянца Энея. Мать Энея, богиня Афродита, хотела заступиться за сына, но Диомед прогнал ее, ранив в руку. Только появление Аполлона спасло Энея от гибели.

— Отступи, Диомед! — крикнул грозный Аполлон. — Никогда смерт­ные не будут равны богам!

Храбрый Гектор и бог войны Арес вели за собой троянцев. Дрогнула грече­ская армия перед мощью и силой грозного бога. Но им на помощь поспешила богиня Афина. Она на­правила руку бесстрашного Дио­меда, и тяжелое копье поразило воинственного Ареса. Взревел от боли Арес, да так громко, словно десять тысяч воинов крикнули ра­зом. Оставил раненый бог поле битвы и унесся на небо.

В ярости греки и троянцы ис­требили бы друг друга, если бы не Гектор.

— Остановитесь! — крикнул вождь троянцев. — Пусть силь­нейшие воины сразятся друг с другом!

Вышел против Гектора Большой Аякс. До темноты бились герои, но ник­то не мог одержать победы. Восхищенные мужеством друг друга, против­ники обменялись дарами. Аякс отдал Гектору пурпурный пояс, а Гектор вручил Аяксу свой меч, украшенный серебром.

Подвиг Патрокла

Недолгим было перемирие. На следующий день троянцы вновь пошли в ата­ку. Зевс выполнил просьбу Фетиды и послал победу троянцам. Даже боги­ня Афина не могла помочь своим любимцам. Зевс запретил богам вмеши­ваться в битву, пока не простит Ахилл обиду, нанесенную Агамемноном.

В жаркой схватке были ранены Агамемнон, Диомед и Одиссей. Отчаянно защищались греки, но, каза­лось, уже ничто не может остановить натиск троянцев. Наконец-то понял Агамемнон, как тяжело сражаться грекам без Ахилла. Но напрасно он уговаривал Ахилла простить обиду, напрас­но обещал богатые дары.

— Я выступлю против троянцев лишь тогда, когда они подберутся к моему шатру, — гордо ответил Ахилл и не стал мириться с Ага­мемноном.

Зевс наделил Гектора великой силой, и троянцы устремились к греческим кораблям. Вместе с кораблями греки потеряли бы последнюю надежду на спасе­ние. Отступает Большой Аякс, и летит вперед Гектор. Полыха­ет первый корабль греков. О, как нужна грекам помощь Ахилла!

И вдруг, словно вихрем, отброше­ны троянцы! Неукротимый воин в золотых доспехах погнал их, как стадо оленей, назад, к воротам Трои. В страхе бежали троян­ские герои, думая, что на поле боя вновь вернулся Ахилл. Не знали они, что это Патрокл, надевший доспехи ве­ликого героя.

Разит врагов без промаха Патрокл. Лучшие воины Трои на­шли смерть от его руки. Рухнул от копья Патрокла сын Зевса, храбрейший царь Сарпедон.

У ворот Трои Патрокл вступил в бой с Гектором. Но бог Аполлон коварным ударом сразил Патрокла. Умирая, великий герой предрек Гектору:

— Аполлон, а не ты победил меня. Придет время, и ты сам погибнешь от руки Ахилла!

Но усмехался Гектор, снимая доспехи Ахилла с повержен­ного Патрокла:

— Рано ты предсказываешь мне гибель. Быть может, это Ахиллу суждено пасть от моей руки!

Ахилл мстит за друга

Горько рыдал Ахилл, узнав о смерти Патрокла. Забыл он обиды и хотел только одного — отплатить Гектору за гибель друга.

По просьбе Фетиды бог-кузнец Гефест выковал для Ахилла новые золо­тые доспехи. Теперь ничто не могло удержать Ахилла. Он помирился с Агамемноном и вышел на бой с троянцами.

За десять лет войны Троя не знала такой страшной битвы. Погнал Ахилл троянское войско к стенам города, словно отару овец. Захлопнулись за троянцами ворота крепости, и только Гектор остался в поле. Он мог бы ук­рыться в городе, но не хотел, чтобы его назвали трусом.

И все же, увидев, как приближается к нему Ахилл, Гектор дрогнул и бросился бежать. Три раза обежал он вокруг стен Трои, но Ахилл не от­ставал от него. Наконец Гектор остановился.

— Будет нам бегать, — тяжело дыша, сказал он. — Давай сразимся. Обещаю, что не буду бесчестить твое тело, если боги даруют мне победу. Дай же и ты такую клятву!

— Не бывает договоров между волками и овцами, — закричал Ахилл, — и не будет никаких клятв между нами! Сегодня ты заплатишь за пролитую кровь моих друзей!

Метнул копье Ахилл и поразил Гектора. Смертельно раненый, Гектор просил вернуть его тело отцу за любой выкуп. Но Ахилл лишь рассмеялся над мольбой умирающего.

— У тебя железное сердце, — прошептал Гектор. — Но знай: наступит день, и ты примешь смерть от моего брата Париса!

Ахилл не слышал предсказания Гектора. Жажда мести затмила его разум, и великий герой совершил недостойный поступок. Ахилл снял с Гектора до­спехи и привязал его мертвое тело к колеснице. Рыдая, смотрели троянцы с высоких стен, как волочит труп поверженного героя колесница Ахилла…

Отец и сын

Каждое утро Ахилл, ослепленный местью, трижды провозил тело Гектора вокруг могилы Патрокла. Но Аполлон хранил своего любимца и после смер­ти. Ни единой цара­пины не было на лице Гектора. Казалось, что Гектор не умер, а лишь задремал.

Зевсу было жаль Гектора. Больше всех любил он этого героя.

По воле Громовержца ночью Гермес тайно провел несчастного царя Приама в шатер Ахилла.

— Сжалься надо мной и отдай мне тело сына! — упав на коле­ни, молил Приам Ахил­ла. — Вспомни о своем отце, Пелее. Он тоже старик. Но у него хотя бы есть надежда увидеть тебя живым. А что осталось мне? Я потерял люби­мого сына. Смотри, я целую твои руки — руки, что убили моего сына!

Растаял гнев Ахилла, когда он вспомнил своего отца. Вместе плакали несчастный старик, потерявший сына, и великий герой, потерявший друга.

Ахилл отдал Приаму тело сына и поклялся десять дней не начинать вой­ны, пока не будет оплакан и погребен великий герой. Наутро Приам поки­нул Ахилла, и Троя великим плачем встретила колесницу с телом Гектора.

Гибель Ахилла

Смерть Гектора осла­била троянцев, но они продолжали отваж­но защищаться. На помощь погибающей Трое пришли женщи­ны-воины — прекрас­ные амазонки во гла­ве с царицей Пентесилеей. Лучше многих мужчин сражались они, не зная ни страха, ни поражений. Самые храбрые греки бежали под натиском женщин-воинов, пока Ахиллу не удалось победить царицу Пентесилею.

Троянцы не зря надеялись на помощь союзников. Царь эфиопов, отваж­ный Мемнон, сын богини утренней зари Эос, пришел на подмогу Приаму.

Мемнон пал от руки Ахилла. С тех пор каждое утро Эосает сына, и слезы ее ложатся на землю утренней росой.

Но и Ахиллу не суждено было увидеть падения Трои. Сбы­лось предсказание Гектора: однажды стрела Париса пораз­ила Ахилла в пятку — единственное уязвимое место. Го­ворили, что сам бог Аполлон направил руку троянского царевича.

Упавшего Ахилла вынес из битвы Большой Аякс, а Одисей прикрывал их отход. Восемнадцать дней оплакивали Ахилла люди и боги. Музы слагали песни в его честь, и мор­е нереиды проливали по нему потоки слез. Тело Ахилла сожгли на погребальном костре, и прах его смешали в золотой не с прахом Патрокла.

Безумный Аякс

Оплакав Ахилла, Фетида повелела отдать его золотые доспехи самому от­важному герою. Только Одиссей и Большой Аякс могли претендовать на такое почетное звание. Но кому достанется награда? Это должны были ре­шить греческие вожди.

— Я не могу красиво говорить, так же как Одиссей не может совершать хорошие дела, — сказал честный и прямой Аякс. — Вы все были свидете­лями моих подвигов. Пусть Одиссей расскажет вам о своих подвигах, ко­торые он совершал под покровом ночи!

Аякс, конечно же, хотел сказать, что Одиссей был виновником гибели Паламеда. Но речи Одиссея были так искусны, что греческие вожди при­судили доспехи именно ему.

Аякс был обижен до глубины души и задумал в ту же ночь перебить гре­ческих царей. Но богиня Афина вселила в него безумие. С мечом в руке бросился Аякс на стадо быков, думая, что убивает своих врагов.

Наутро Аякс пришел в себя и ужаснулся позору, который навлек на себя. Он ушел из лагеря. Найдя пустынное место, Аякс достал подарок Гектора — украшенный серебром меч. Воткнул меч рукоятью в землю и бросился на ос­трие. Одиссей настоял на том, чтобы Аякса похоронили с подобающими герою почестями. На мысе Ретей был насыпан огромный курган. Рассказывали, что уже после войны, когда Одиссей плыл домой и его корабль пошел ко дну, вол­ны подхватили доспехи Ахилла и вынесли их к могиле Аякса.

Стрелы Филоктета

Даже после гибели Гектора и Мемнона греки не могли взять неприступную Трою. Боги обе­щали удачу грекам, если только будут выполнены несколько условий. Во-первых, к грекам должны присоединиться сын Ахилла Неоптолем и герой Филоктет с волшебным луком и стрелами Геракла. А во-вто­рых, Троя должна лишиться пал­ладия — священного изображе­ния богини Афины.

Юного Неоптолема не надо было упрашивать принять участие в войне. Несмотря на возражения матери, он покинул родной остров Скирос и при­соединился к войску греков.

Но как уговорить Филоктета? И жив ли он? Ведь уже десять лет прошло с тех пор, как больного Филоктета предательски оставили на острове Лем­носе. Пришлось Одиссею отправляться за Филоктетом и просить у того прощения. Брошенный на пустынном острове, Филоктет чудом остался жив. Он все еще страдал от своей раны, а еще больше — от коварства тех, кого считал друзьями. Одиссей пустил в ход все свое красноречие, но Фи­локтет наотрез отказался присоединиться к греческому войску. В отчая­нии Одиссей уже был готов силой или хитростью выманить лук и стрелы, как вдруг явилась тень Геракла и приказала Филоктету следовать в Трою. Филоктет подчинился воле своего великого друга.

Так были выполнены два условия. Неоптолем и Филоктет присоедини­лись к грекам. Темной ночью Одиссей выполнил и третье условие. Под видом нищего он тайком проник в Трою и выкрал из храма палладий. Ги­бель Трои стала неизбежной.

Смерть Париса

Прибыв под стены Трои, Филоктет быст­ро исцелился от своей ужасной раны.

Едва встав на ноги, он вызвал Париса на по­единок в стрельбе из лука. Не знающие про­маха стрелы Геракла смертельно ранили Париса. Менелаю не удалось по­квитаться со своим врагом — Париса успели унести в Трою.

Парис понимал, что рана его смертельна. Вот когда вспомнил он свою первую любовь — нимфу Энону. Вспомнил он и ее слова: «Только я смогу исцелить тебя». Париса отнесли на гору Иду. Но напрасно про­сил он помощи у Эноны. Она не могла простить преда­тельства.

Парис медленно и мучительно умирал. И все же Энона любила Париса. Раскаявшись в своей жестокости, она кинулась за ним, но Парис был уже мертв. В отча­янии Энона покончила с собой, бросившись с высоких троянских стен.

Троянский конь

Вопреки всем предсказаниям, Троя не собиралась сдаваться. Потребо­валось еще одно усилие, вернее, военная хитрость, чтобы неприступная крепость пала.

Ранним утром город взбудоражила весть: «Греки покидают троянскую землю!» Изумленные троянцы видели с высоких стен, как греческий флот снимается с якоря. Радости троянцев не было предела. Наконец-то закон­чилась война!

Посреди опустевшего греческого лагеря возвышался огромный деревян­ный конь. Надпись на боку коня гласила: «Этот конь посвящается богине Афине. Пусть дарует она грекам добрый путь домой».

Разгорелись жаркие споры: что сделать с конем? Царь Приам требовал, чтобы коня ввезли в город — ведь это дар богине Афине. Другие говорили, что дело тут нечисто и коня надо сжечь.

Растолкав толпу, к коню подошел Лаокоон — служитель храма Аполлона.

— Опомнитесь! — что было силы крикнул он. — Разве можно доверять врагу? Не верьте грекам, пусть даже приносящим дары!

С этими словами он метнул копье в брюхо коня. Толпа притихла. Лаоко­он славился тем, что мог предсказывать будущее. Может быть, он прав? Но тут троянские воины приволокли изможденного, донельзя испуганного грека, прятавшегося в прибрежных тростниках. Дрожащим голосом плен­ник сказал, что его зовут Синон.

Весь день Троя праздновала снятие оса­ды. Коня втащили в город и украсили цветами. А вечером, когда троянцы, устав­шие от бурного веселья, уснули, в брюхе коня открылся люк… и оттуда появились Менелай, Одиссей, Неоптолем, Филоктет и другие самые отважные греки. Они пе­ребили полусонную стражу и широко распахнули ворота Трои. В это время гре­ческие корабли уже бросили якорь у тро­янского берега.

Гибель Трои

Сбылось пророчество Кассандры: Троя пылала, словно факел. Греки не ща­дили никого, вымещая на троянцах всю ненависть, накопившуюся за де­сять лет войны. На глазах старика Приама погиб его сын, царевич Полит. В бессильной ярости Приам дрожащей рукой метнул в убийц копье и по­гиб на ступенях собственного дворца. Те из троянцев, кому довелось уце­леть в этой бойне, стали рабами греков. Царица Гекуба оказалась пленни­цей Одиссея, а Кассандра досталась Агамемнону.

Единственным троянским воином, которого греки не тронули, был Эней, сын Афродиты. Взвалив на плечи немощного отца, он покинул Трою. Ему была суждена долгая дорога и великая судьба. Эней стал основателем го­рода во много раз силь­нее и богаче Трои, имя которому — Рим.

Победители уходи­ли, оставляя на месте великого города лишь дым пожарищ, пепел да руины.

Так закончилась Тро­янская война, а с ней вместе подходил к кон­цу и век героев.

(Илл. Школьника Ю.)