Как волка проучили

Сказка про волка, у которого язык сильно распух, во рту едва поме­щался. Что только волк ни делал — ничего не помогало. Бегал он по лесу, орал не своим голосом и встретил у проруби зайца…

«Как волка проучили» читать

Слыхали про злого волка, про Сармика? Натерпе­лись от него лесные жители. А как-то раз вот что с ним случилось.

Грыз он оленью кость и так жадно её обгладывал, что язык себе прокусил.

Распух язык, раздулся, как бревно, во рту едва поме­щается.

Что только волк ни делал: и студёной водой полос­кал, и снег прикладывал, даже еловой смолой мазал — ничего не помогает. Заорал волк не своим голосом и пустился бежать, не разбирая дороги.

Вид у него страшный: шерсть дыбом встала, язык из пасти вывалился. Завидя волка, звери и птицы в разные стороны кидаются, кто куда прячется.

Только зайцу Тэваси не повезло. Ходил он к проруби воды в котелок набрать, хотел чай сварить. Вот и замеш­кался, не успел от волка удрать.

Схватил волк зайца за шиворот и говорит:

— Ну, Тэваси, не вылечишь меня, с жизнью прощай­ся. Тут же тебя проглочу.

— Ой, ой, Сармик,— запричитал заяц. — Ну какой же я лекарь.

А сам думает: «Надо что-то придумать. Из беды вы­браться».

— Ладно,—говорит,—есть одно средство, мне о нём моя мать рассказывала. Только потерпеть придётся.

— Лечи скорее, — прорычал волк.

А заяц надел котелок на пенёк и говорит:

— Лизни котелок разок-другой, может, и полегчает.

Приложил волк язык, а язык и примёрз: котелок-то железный, а день был морозный. Взвыл волк, рванулся что было сил — половина языка на пне осталась. Ну а зайца давно уж и след простыл.

Бежит волк по лесу, орёт, но чувствует — хоть во рту и горит всё огнём, а язык будто меньше стал: в пасти по­мещается.

«А всё-таки хороший лекарь этот Тэваси,—подумал волк.— Только почему-то он меня не долечил, сбежал».

Тут лес кончился. Большая поляна открылась. Вдале­ке дымок идёт, чумы стоят. А по опушке собака-пастух идёт.

Никогда волки собак не любили, хотя и состоят с ни­ми в родстве. Но тут делать нечего.

«Собака давно с человеком знается. Наверно, такому от него научилась, что лесным зверям неведомо, — по­думал волк.— Не поможет ли?»

Подошёл он к собаке и стал на свою беду жаловать­ся. Только языка-то у волка половина осталась. Долго не могла собака понять, что волк от неё хочет. А когда по­няла, вспомнила, что недавно Сармик у неё молодого оленя украл, а ей, пастуху, за это досталось.

Вспомнила это собака, но виду не подала. Говорит волку:

— Ладно, Сармик, раскрывай свою пасть. Может, вы­лечу.

Только открыл волк рот, а собака — хвать! — и отку­сила остаток языка. Взвыл волк, а собаку только и виде­ли. К чумам убежала.

Повыл, повыл Сармик, чувствует: во рту совсем про­сторно стало. С тех пор волки только воют, а говорить не могут, разучились. Да, по правде сказать, и говорить-то с волками не о чем. Разговаривать хорошо с добрыми.

Спросишь, откуда об этом узнали все? А заяц и соба­ка рассказали.

Иллюстратор Рачёв Е.