В далёкие-далёкие времена жил да был дровосек, которого звали Пьер. И был этот дровосек так беден, что даже голодной мыши в его жалкой лачуге нечем было поживиться. Частенько он ломал голову над тем, как прокормить свою семью – жену, двух сыновей-погодков и маленькую красавицу дочку Мари. Думал-думал, да так ничего придумать и не мог.
Одно только богатство было у бедного дровосека – собака, которую звали Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет. Странное это имя дала ей живущая в здешних лесах колдунья. А ещё наказала дровосеку беречь эту собаку пуще всего на свете.
Хотите верьте, хотите нет, но с тех самых пор собака эта стала разговаривать, да так хорошо говорила, как мы с вами.
И вот наступил, на несчастье, год, когда зима пришла слишком рано, и была она такой холодной и голодной, что дровосеку и его семье пришлось совсем худо. С приходом декабря сугробы намело по самые окна жалкой лачуги. Из еды у семьи даже хлебных крошек не осталось, лишь в кладовке в мешке несколько сухих горошин катаются. Понял тогда дровосек, что эта зима и станет для них последней. Горько заплакал он и пошёл к жене:
– Ах, милая моя жёнушка, что же нам делать? Нет у нас денег даже на то, чтобы маленький мешочек муки купить. В лесу все дороги замело, деревья морозом сковало – ни хвороста набрать, ни дров нарубить. Боюсь, что долго мы так не протянем. А коли так, давай отведём детей подальше из дому. Бог милостив, авось их кто-нибудь подберёт.
Услышав такие слова, зарыдала жена дровосека ещё горше мужа. Но делать нечего, пришлось соглашаться. Решили они на следующий день увести детей из дома и пошли спать.
Однако стоило только дровосеку и его жене уснуть, как их верная собака Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет разбудила детей и пересказала им всё, что слышала.
Бедные дети были ни живы ни мертвы от ужаса и залились горькими слезами.
– Не плачьте, милые мои, а то не ровён час разбудите своих родителей. Лучше послушайте, что я вам скажу. Пусть кто-нибудь из вас потихонечку встанет, проберётся в кладовку, возьмёт там оставшийся сухой горох и спрячет его в карман. А там поглядим, что из всего этого выйдет.
Утром дровосек с женой разбудили детей и велели им собираться в дорогу.
– Пойдёмте в лес, – сказал им дровосек, едва сдерживая слёзы. – Нам нужно набрать побольше хвороста, чтобы не замёрзнуть.
Делать нечего, дети оделись и пошли вслед за отцом, хотя и страшно им было так, как никогда раньше не было. Слава богу, за ними увязался Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет. Как только они отошли от дома, мудрый пёс бросился к брату, который нёс в своём кармане сухие горошины, и прошептал:
– Бросай горошины на снег, по ним мы домой вернёмся.
Долго шли они по лесу, пока дровосек завёл своих детей в самую чащу и там их бросил. Когда дети поняли, что остались одни, то зарыдали от страха.
– Не плачьте, – сказал им Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет, – слезами горю не поможешь. А лучше лезьте-ка в это дупло. Там тепло и сухо, а значит, можно провести ночь. Я же останусь здесь и стану охранять вас.
Дети послушались пса и полезли в дупло огромного дуба. Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет же не смыкал глаз всю ночь и охранял детей так хорошо, что ни один волк не осмелился приблизиться к дереву.
Наутро мудрый пёс разбудил детей, и они отправились в обратный путь. А надо сказать, что в тот же день один из здешних крестьян отдал несчастному дровосеку деньги за работу, которые не мог с самого лета отдать, так как сам был очень беден. Обрадовался было дровосек, но потом сердце его сковал ужас, лишь только он подумал о своих бедных детях. Рассказал он обо всём жене, и горько пожалели они о содеянном.
– Ах, если бы только наши милые детки были с нами, какой бы я им сейчас вкусный суп сварила! – причитала жена дровосека.
И только она это сказала, как распахнулась дверь их лачуги и на пороге появились дети. Радости дровосека и его жены не было предела.
Однако время шло, деньги быстро закончились, а новым неоткуда было взяться. И снова затосковал дровосек, снова начал подумывать о том, что, видно, не суждено им пережить эту зиму. И вот, когда из еды у них остались лишь сухие крошки, дровосек снова подошёл к жене с такими словами:
– Боюсь, моя милая жёнушка, нам всё же с судьбой не сладить. Не могу смотреть на то, как мучаются наши дети. Уж пусть их лучше волки съедят, чем они медленно и страшно будут умирать от холода и голода.
Заплакала жена дровосека, но делать нечего – согласилась с мужем.
Но умный пёс снова подслушал разговор; когда же настала ночь, разбудил он детей и обо всём им подробно рассказал.
– Не осталось у нас даже сухого гороха, – сказал в конце Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет, – а потому соберите крошки. Бог даст, они нам помогут.
Наутро дровосек опять велел детям одеться и повёл их в лес, где и оставил. Дети переночевали в том же самом дупле, а верный Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет охранял их так хорошо, что ни один волк, медведь или лиса не осмелились приблизиться к дереву. Однако той ночью сильно потеплело, пошёл дождь, и наутро дети и мудрый пёс увидали, что дождевая вода размочила все крошки. Как же теперь найти дорогу домой?
От страха бедные дети даже не могли сдержать слёз, но мудрый пёс не унывал:
– Как бы ни было вам печально, милые мои, но слезами горю не поможешь. Давайте-ка пойдём вперёд. Глядишь, рано или поздно из леса выход найдём.
Сказано – сделано. Шли-шли, шли-шли, уже и солнце садиться начало, а лес становился всё гуще и непроходимее.
– А ну-ка, – сказал мудрый пёс, – пусть кто-нибудь из вас, мои милые, залезет на дерево да посмотрит по сторонам – может, дом наш где-то поблизости.
Так и сделали. И как только один из сыновей дровосека забрался на вершину дерева, так сразу же он увидел могучий мрачный замок, к которому со всех сторон подступал лес.
Не очень-то им хотелось идти в этот замок, но делать нечего – надвигалась ночь, и с каждой минутой становилось всё холоднее и холоднее. Вскоре путники вышли прямиком к огромным воротам, в которые не преминули постучать.
Спустя некоторое время ворота им открыла безобразная старуха – страшнее её, должно быть, не сыскать было и на всём белом свете.
– Кто вы такие и зачем пришли в мой дом? – спросила она.
– Мы заблудились в лесу и теперь ищем место, где бы мы могли укрыться до утра. Просим вас, добрая женщина, не гоните нас прочь. Позвольте нам переночевать хоть в хлеву на соломе, – ответили дети.
– Что ж, заходите, – согласилась старуха, – только перед тем, как вы переступите этот порог, я должна вас предупредить: здесь живёт не кто иной, как сам чёрт. А я – его жена. По нраву ли вам будет такое соседство?
– Ах, добрая женщина, – не отступали дети дровосека, – мы так замёрзли и устали, что нам теперь по нраву придётся любое соседство. К тому же таким, как мы, беднякам не пристало привередничать.
– Ну, будь по-вашему, – согласилась старуха и провела их в замок.
Верный Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет увязался следом.
Старуха накормила их ужином, да таким вкусным, какого они отродясь не ели. А потом отвела в уютную комнату и уложила спать, велев им перед этим надеть соломенные ожерелья.
Дети с любопытством принялись осматриваться и увидели, что в этой же комнате спят уже три девочки, шеи которых украшают прекрасные золотые ожерелья. Дети принялись было шёпотом обсуждать события прошедшего дня, но вскоре усталость взяла своё, и они крепко заснули.
А меж тем домой вернулся чёрт.
– Чую я, пахнет здесь человеческим духом, – сказал он жене, как только переступил порог.
– Твоя правда, – согласилась его жена. – К нам на ночлег попросились трое детей, и я их впустила.
– Ну что ж, – обрадовался чёрт. – Это ты славно придумала. Будет мне на завтрак прекрасное жаркое.
С этими словами чёрт кинулся в комнату, где спали дети, но верный Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет, услышав, о чём чёрт говорит с женой, опередил его и разбудил детей.
– Ну-ка быстро поменяйте свои соломенные ожерелья на золотые, что надеты на чёртовых дочках, – велел мудрый пёс.
Дети сделали всё, как он велел. И только они легли обратно в кровать, как в комнату ворвался чёрт. Он кинулся было к детям дровосека, но увидел у них на шеях золотые ожерелья, блестевшие в пламени камина, и сослепу решил, что это его собственные дочери лежат. Тогда он схватил своих детей в охапку, посадил в огромный мешок и бросил в подвал.
После этого довольный чёрт отправился спать, думая о том, какое прекрасное жаркое ждёт его поутру. Когда же они с женой захрапели на весь дом, Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет бросился к детям и велел им быстро собираться. А как только они выбрались из замка, мудрый пёс посадил их на спину и помчался что было сил.
А чёрт тем временем поднялся ни свет ни заря – уж очень ему хотелось полакомиться вкусным да нежным мяском.
– А ну-ка, жена, готовь жаркое да зови дочерей, завтракать будем! – крикнул он на весь замок.
Кинулась жена чёрта к дочерям, а их и нет в постели. Стали искать по всему замку и вскоре поняли, что произошло на самом деле. Спустились в подвал, а в мешке сидят их родные дочки, а ночных гостей и след простыл.
– Ну, погодите! – взревел чёрт. – Я вас сейчас поймаю, и уж тогда вы у меня попляшете! А ведь это ты во всём виновата, жёнушка, ты пустила их в дом! – обратился чёрт к жене и со злости так дунул на неё, что улетела она за леса, горы и моря, и больше её никто не видел.
Чёрт же выскочил из замка, запрыгнул на чёрного как ночь, огромного, уродливого коня и поскакал что есть мочи. Прыгнет конь – перепрыгнет реку, встанет на дыбы – вековые дубы повалит.
Увидел Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет, что чёрт их настигает, и говорит детям:
– Слезайте-ка с моей спины.
Дети, хоть и испугались не на шутку, сделали так, как велел мудрый пёс. Тот же недолго думая превратился в широкую реку, а детей обратил в прачек. И в ту же самую минуту прискакал чёрт на своём ужасном коне.
– Не видели ли вы здесь троих детей с собакой? – грозно спросил он.
– Ничего такого мы не видели, господин, – отвечали напуганные дети.
Разозлился чёрт и поскакал дальше. А Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет обратился обратно в пса, вернул детям их облик и побежал прочь по другой дороге.
Чёрт же уже успел доскакать до опушки леса и, решив, что дети побежали в другую сторону, повернул обратно. Издали заметил его мудрый пёс и сказал:
– А ну-ка, милые мои, слезайте с меня, да поживее. Я снова стану рекой, тебя, Мари, обращу в пастушку, а вас, молодые хозяева, – в коровок.
Сказано – сделано. Только на этот раз Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет превратился в такую широкую и мощную реку, какой, должно быть, никогда на этом свете и не существовало. В ту же самую секунду остановился на берегу чёрт.
– Эй, пастушка, – обратился он к дочери дровосека, – не видела ли ты здесь троих негодных детей и с ними отвратительную псину?
– Нет, господин, ничего такого я не видела, – ответила испуганная девочка.
Разозлился чёрт так, что света белого не взвидел. Хотел было перепрыгнуть реку, чтобы скакать дальше, но река была такой широкой и такой бурной, что конь его заартачился.
А на ту пору здешние крестьяне задумали белить холсты, которые теперь и сохли на полянке. Недолго думая спешился чёрт, схватил один такой холст, кинул его на воду и хотел по нему на другой берег перебраться. Да только он на него ступил, как холст ушёл под воду, и чёрт вместе с ним.
В то же самое мгновение Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет принял свой прежний облик и обратился к детям:
– Запрыгивайте-ка мне на спину! Пора нам уже домой возвращаться.
Вскоре они уже стояли у дверей лачуги, где жили бедный дровосек и его жена. Когда дровосек с женой увидели, что дети их снова вернулись, живые и невредимые, радости их не было предела.
– А теперь запрыгивайте все ко мне на спину, – сказал Куртийон-Куртийет Сюивон-Сюивет, – думается мне, что чёртов замок отныне свободен.
Отправились они туда все вместе и стали жить в замке в богатстве и радости.
Иллюстратор Никитина Т.
11
4
4
1
1
